O.M » 10 июл 2004, 08:12
Сердце окатило холодом, холодом и болью, при виде оборонных стен нашего сестринства, еще недавно казавшихся неприступными. Они так и хранили следы боя - оставленную на показ цену триумфа. И память, непрошено разворачивала внутреннему взору, панораму событий. Неестественно точную в деталях, звуках, запахах, чувствах… страхе.
Сейчас время заката. Но его багровые отблески, на самом деле могут оказаться светом сотен ритуальных факелов, в когтистых лапах падших шаманов.
- Все произошло стремительно, господин. – Ответила я, на самом деле удивившись просьбе воина немногим меньше, чем вторжению, той роковой ночью.
Он неуверенно подошел к костру и без надобности подбросил ветку. Решив, что пришла очередь охранять стоянку, я взяла лук, но воин остановил меня жестом.
Он, сказал, что не чувствует в окрестностях зла, и что перед тем как идти на поиск демона Андриэль, хотел бы услышать историю вторжения. А еще, у него был такой вид, какой, в женщине, пробуждает материнский инстинкт.
Поэтому плевать на голос разума, плевать на истинны, прописанные кровью. Я села рядом с паладином, держа в руке лук и, сквозь муки воспоминаний, начала рассказ.
- … стремительно и неожиданно. И поверьте, господин, это не тот случай, когда рассеянно говорят, мол, ничего не предвещало. Нет, господин, наши жрицы должны были почувствовать много тысячное войско, но будто ослепли. – Теперь сестры поняли, сколь самоуверенны были тогда, и стыд заставляет меня прятать глаза от этого воспоминания. – Они так кичились своей силой. Но в итоге смогли увидеть одинокого странника прошедшего нашими землями, и пропустили войско.
- А войско и не пыталось таиться. Хотя они вырезали все наши дозоры, но дальше шли нарочито медленно. Рев тысяч глоток наполнил округу, первым начав сражение, атакуя тишину наших мест. Затем зарево факелов, всполохи молний и мерцание ядовитых жвал разорвали наши сумерки.
- Конечно, мы успели подготовиться к осаде. Насмешками изгоняли ужас из наших сердец, но и твари смеялись над нами. – И вновь с болью вспоминаю нашу самоуверенность, Великая Мать.
- У них не было осадных орудий, а у нас было полно смолы для стен и магии для наших стрел. Испуг проходил, уступая место гневу и азарту. Мы жаждали начала. И самые дерзкие из нас стали пускать стрелы. Меткие "птицы смерти" без труда находили цель. Но падшие, вновь вставали в строй, так мы узнали силу их шаманов. А потом появилась она – Андриэль. Возвышаясь на рядами своего войска, она смотрела на нас, будто изучая и в это время никто из тысяч не проронил ни звука. Ее жала указали на нас и ряды падших устремили на стены. Они гибли и воскресали вновь, гибли - отвоевывая метр за метром под ливнем наших стрел, и опять поднимались волей своих шаманов. Тогда они не знали страха и своими телами вымостили путь за наши стены. – Вновь нахлынувшее чувство полной растерянности здавило горло и мне пришлось перевести дыхание. Но в ту ночь это была не растерянность. – То была паника. Сестры бросали оружие и бежали со стен, оставшихся постигла ужасная участь, ибо демон сумела подойти к стенам и тогда яд, исторгаемый ею, убивал все живое в великих муках. Их агония преследует сестер до сих пор.
- Акашия и Акара не видя более пути к победе, скомандовали отступление. Через потайные ходы пробирались мы к месту нынешнего лагеря, но скажу с уверенностью - если бы преследовали нас, то не было бы никакого лагеря…
Так я закончила свою повесть. Неожиданно поняв, что уже долгое время моя рука покоилась в крепких ладонях паладина. Который, видя боль воспоминаний, таким образом решил меня поддержать. Потом не знаю, что на меня, нашло, но не ударжавшись я погладила эти сильные, грубые руки. Я смотрела ему в глаза и видела как терснул лед святости.
О Великая Мать, я только сейчас поняла, что сегодня вместо молитв он слушал мой рассказ.
Что я наделала?